Сайт "Ингушетия.Ru", принадлежавший убитому Магомеду Евлоеву, опубликовал результаты независимого расследования, проведенного, как сказано на сайте, друзьями убитого.
По данным этого расследования, 31 августа в 11 часов утра президент республики Мурат Зязиков позвонил начальнику своей охрану и двоюродному брату Русланбеку Зязикову и, сообщив что с ним вылетает Магомед Евлоев, приказал его уничтожить.
Тут же на легковой машине Ford Focus черного цвета без государственных регистрационных номеров Русланбек Зязиков подъехал к дому Камбулата Медова (дядя министра МВД Ингушетии, в доме которого было много людей, пришедших на свадьбу сына Камбулата Медова).
Подъехав, Русланбек Зязиков позвонил начальнику охраны министра МВД Ибрагиму Евлоеву. Последний быстро выскочил из дома Медовых и сел в машину Зязикова. Через пять минут Ибрагим Евлоев, по свидетельству очевидцев, вышел из машины Зязикова с покрасневшим лицом и зашел в дом, где за столом в это время сидел министр МВД РИ, и шепнул ему что-то на ухо, после чего Муса Медов вскочил и подбежал вместе с Ибрагимом Евлоевым к машине Русланбека Зязикова.
Через 15 минут разговора Муса Медов вместе с Ибрагимом Евлоевым вышли из машины Русланбека Зязикова и, не попрощавшись с родственниками, уехали со свадьбы, сообщает сайт. Дав поручение Евлоеву собрать банду для участия в убийстве владельца сайта "Ингушетия.Ru", Муса Медов вызвал к себе начальника ГОВД Назрани Ахмеда Котиева, который должен был опознать Магомеда Евлоева в случае, если владелец сайта не откликнулся бы на свое имя в самолете, и должен был сфабриковать задержание. Для этого Котиев, в свою очередь, для подготовки материалов для задержания Магомеда Евлоева вызвал следователя ГОВД Назрани Джабраила Шанхоева.
В это время Ибрагим Евлоев созывает своих подчиненных и пресекает попытку некоторых сотрудников "увильнуть" от участия в преступлении. Один из подчиненных Магомед Оздоев сказал, что отдыхает в выходной день и у него сейчас нет оружия, на что Ибрагим Евлоев ответил что даст ему оружие и, отобрав автомат у первого встречного милиционера, стоявшего на КПП, передал его Оздоеву.
Другой охранник - Хаваж Аушев в это время был на больничном, но ему позвонил Ибрагим Евлоев, который сказал, что он будет нужен для задержания очень важного человека. Сам министр МВД Ингушетии занялся другими организационными вопросами.
Затем, после захвата владельца оппозиционного сайта, начальник охраны Медова Ибрагим Евлоев, позвонив по дороге министру МВД Ингушетии Мусе Медову, сообщил "мы его кончили", на что Медов ответил: "Бросьте его у больницы и быстро ко мне". Многочисленные сотрудники аппарата МВД РИ видели как забрызганные кровью Магомеда Евлоева убийцы поднялись в кабинет министра МВД Ингушетии.
Таким образом, согласно ингушским обычаям под кровной местью оказались все те, кто причастен к убийству Магомеда Евлоева, где список открывает президент Ингушетии Мурат Зязиков.
1. Мурат Зязиков — президент Ингушетии.
2. Русланбек Зязиков — начальник охраны Мурата Зязикова.
3. Муса Медов — министр внутренних дел Ингушетии.
4. Ибрагим Евлоев — начальник охраны Мусы Медова, родной племянник, участвовал в похищении журналистов РЕН-ТВ и в обстреле домовладений лидеров оппозиции, а также в других преступлениях.
5. Ахмед Котиев — начальник ГОВД г. Назрани, бывший сосед Магомеда Евлоева в г. Малгобеке.
6. Шанхоев Джабраил — следователь ГОВД Назрани (Ахмедом Котиевым было обещано повышение звания за участие в преступлении).
7. Аушев Хаваж — охранник Медова, родной племянник Медова, находился в “УАЗе”, в котором убили Магомеда Евлоева.
8. Албогачиев Беслан — командир отделения ОМОНа МВД РИ. Находился в день убийства Магомеда Евлоева в машине сопровождения Медова. Принимал участие в похищении журналистов Рен-ТВ, а также в обстреле домовладений лидеров “Народного протеста”.
9. Магомед Оздоев — охранник Мусы Медова. Работал три месяца. В данное время уволился.
10. Насруддин Дударов — охранник Мусы Медова. Проживает в с. Кантышево. Его младший брат работает сотрудником ГОВД Назрани.
11. Башир Бадиев — заместитель начальника СОБРа МВД РИ (племянник Мусы Медова). Проживает в г. Карабулаке.
12. Батыр Медов — нынешний начальник охраны Медова.
13. Медов Тимур Магомедович — заместитель начальника ОСБ МВД Ингушетии. Находился за рулем “Мерседеса” Медова, когда в аэропорту задержали Магомеда Евлоева.
ВЕРНУТЬ СВОЮ КРОВЬ
Кто ответит за убийство Магомеда Евлоева
Прокурор Ингушетии Юрий Турыгин направил в МВД республики материалы для проверки оппозиционного сайта Ингушетия.ру. Цель проверки — установить лиц, разместивших результаты собственного расследования гибели Магомеда Евлоева. На сайте указаны три главных виновника смерти оппозиционера — президент республики Мурат Зязиков, начальник его охраны Русланбек Зязиков и министр внутренних дел республики Муса Медов. Прокурор считает, что эта публикация представляет угрозу их жизни. Правильно считает. Но дело не в публикации.
Прокуратура здесь бессильна
Я намеренно не стану приводить доводы противников Зязикова. Какими бы они ни были, приговор оглашен. Публикация в Интернете — тьфу, не более чем мессидж, оповещение. А вот результаты расследования — это действительно серьезно. И дело даже не в том, верны эти результаты или подтасованы. К этому расследованию нет смысла подходить с журналистскими мерками. Это не расследование Следственного комитета — это расследование кровников. По результатам таких расследований не возбуждаются уголовные дела, не происходят кадровые перестановки. По их результатам просто убивают. Либо тех, кого назвали виновниками, либо, если виновники недоступны, их прямых родственников по отцу.
И прокуратура здесь бессильна. Ну что она может? Арестовать редактора сайта? И что? Это не остановит кровную месть.
Закрыть сайт как экстремистский? Ради бога! Это не остановит кровную месть.
Выявить тех, кто объявил кровную месть, и посадить их за угрозу убийством? Но и арест ничего не остановит. Потому что у тех, кто эту месть объявил, есть другие родственники, всех не пересажаешь. А если даже пересажаешь всех близких, найдутся дальние. А еще есть те, которые и не родились пока, но уже несут на себе обязательство исполнить кровную месть. Потом, в будущем, когда либо жертва, либо дети жертв, либо их внуки и правнуки окажутся достаточно беззащитными для того, чтобы их убить.
Воевать с кровной местью — все равно что воевать с народом, даже еще труднее, потому что народ можно при желании истребить, а его дух, как всякую нематериальную субстанцию, попробуй поймай.
И даже если среди родственников убитого Евлоева не останется ни одного человека, кто бы искренне желал смерти своим врагам, вайнахское общество вынудит этих людей исполнить свой долг, или, как говорят в тех краях, “вернуть свою кровь”. А если не вернут, то это же общество покроет их позором.
Прокуратура бессильна, но у власти есть шанс. Власть обязана применить все средства для того, чтобы помирить кровников. Использовать любые традиции, любые рычаги, привлечь всех авторитетных людей, каких только возможно, чтобы погасить конфликт. Не силой. Сила здесь бесполезна. Но мудростью.
Мы не будем вдаваться в подробности этого конфликта. Просто потому, что любое неосторожное слово в этой ситуации чревато кровью. Мы просто попытаемся описать обычай кровной мести. Чтоб те, кто еще может что-то исправить, знали (хотя бы примерно), в каком направлении им работать. И не допустили прецедента, когда с главой субъекта Федерации расправляются не по российскому закону, а по какому-то иному кодексу, неведомому, а потому страшному. Если их не помирить сейчас, то в будущем прольется много крови. И виноватых, и безвинных.
Да и в политическом смысле прецедент опасный. Зязиков на Северном Кавказе не единственный президент, ходящий по лезвию кинжала.
А теперь займемся-ка этнографией.
Древний вайнахский анекдот
Дело было в аду. Попадает туда очередной вайнах. На входе спрос:
— Как ты такое мог сотворить, что к нам попал?
— Шайтан попутал, — отвечает вайнах.
— Ну и мерзавцы же вы, вайнахи! — сокрушается присутствующий тут же Сатана. — То, что вы сами творите, мне и в голову не придет.
Процедура примирения кровников всегда заканчивается одинаково. Старейшина, осуществлявший примирение, говорит последние слова, вбивая их в сознание присутствующих, как гвозди:
— Тот, кто в будущем обмолвится о вражде, которая прекратилась сегодня, и своим неосторожным словом вновь посеет эту вражду, и прольется кровь, должен знать, что кара кровной мести падет на его голову.
Поэтому все имена в этой статье вымышлены, названия населенных пунктов не указываются. Единственное, что мы можем сказать, — все нижеописанное происходило на земле вайнахов. То есть либо в Чечне, либо в Ингушетии.
Дамоклов кинжал
Как всякий неписаный закон, закон кровной мести лучше всего разъяснять на конкретных примерах. Потому как в каждом конкретном случае этот гибкий закон применяется с учетом многочисленных субъективных факторов. Значение имеет все — обстоятельства происшедшего, личность убитого и убийцы, преднамеренным было убийство или неосторожным. Также учитывается поведение второстепенных участников. Характерно, что на процесс кровной мести практически никак не влияет мера наказания, которую убийца понес от государства, за исключением, разумеется, тех случаев, когда его приговаривали к смертной казни.
Эта история произошла зимой 1960 года. 25-летний Алхазур пришел в пионерский лагерь навестить старшего брата Ахмеда, который работал там сторожем. У ворот он встретил односельчанина и ровесника Магомеда, работавшего в том же лагере шофером. Сейчас уже толком никто и не помнит, из-за чего подрались Магомед и Алхазур. Причина, скорее всего, была ничтожной — неосторожное слово, необъяснимая логикой взаимная неприязнь… Это и не столь важно по сравнению с наступившими последствиями. Короче, Алхазур в драке проиграл, что, впрочем, неудивительно. Магомед был не только хорошим водителем, но и отменным боксером. Ничего катастрофического в таком исходе поединка не было. Нормальная драка один на один, без оружия, проиграл Алхазур достойно, не убежал, не скулил, все бы так и закончилось, не окажись поблизости старший брат Алхазура, 32-летний Ахмед. Уставшие противники уже разошлись по углам, когда рассвирепевший от слабости младшего брата Ахмед подскочил к Алхазуру и — какой шайтан его попутал — вложил в его руки кинжал. Не нож, а именно традиционный кинжал, который вайнахи хотя уже и не носили тогда открыто на поясе, но все-таки старались держать под рукой. Вот и у Ахмеда лежал такой в сторожке.
— Что же ты за мужчина, если уйдешь побитым?! — сказал Ахмед Алхазуру.
И тот, по горячке повинуясь чувству стыда перед старшим, воткнул этот кинжал в правый бок Магомеда. В правый — потому что Магомед стоял к нему уже почти спиной: наклонился за сбитой в драке шапкой. Магомед умер на месте.
Алхазура судили обычным судом. Дали 12 лет за умышленное убийство из хулиганских побуждений. Сидел в Западной Сибири. Вернулся оттуда по звонку с безвозвратно подорванным здоровьем.
История этим, естественно, не исчерпывается. Все эти годы двоюродные братья убитого Магомеда (родных братьев у него не было) лелеяли месть, дожидаясь освобождения Алхазура. Но то ли срок у Алхазура оказался достаточно долгим, для того чтобы кровники успели осмыслить произошедшее, то ли на них подействовал жалкий вид вернувшегося зэка, однако к концу его заключения ненависть родственников Магомеда уже почти полностью переключилась на Ахмеда — старшего брата Алхазура, вложившего ему в руки кинжал.
Все это время родственники Алхазура пытались найти пути к примирению, но родственники убитого и слышать ничего не хотели, видимо, потому, что смерть Магомеда, не успевшего даже оставить после себя наследника, выглядела особенно непоправимо.
Итак, Алхазур вернулся. Но родственники Магомеда к тому времени уже рассуждали так: представится случай — убьем Алхазура, но главная наша цель — Ахмед, вложивший кинжал в руку младшего брата. Это только со стороны кровная месть выглядит диким атавизмом. На самом деле это очень тонкий и точный инструмент, больше похожий не на кинжал, а на скальпель.
В родное село Алхазур из Сибири так и не вернулся. Поселился вместе со своей семьей и семьей старшего брата как можно дальше от родных мест, за пределами земли вайнахов. Так они и прожили под этим дамокловым кинжалом всю свою жизнь и живут до сих пор: семья Алхазура, в которой появился еще один мужчина — единственный сын Саид, и семья Ахмеда — жена и трое сыновей. А вот сам Ахмед, вложивший в далеком 60-м кинжал в руки младшего брата, до нынешних дней не дожил. Пал от руки кровника в 1993-м, в полукилометре от того места, где он еще совсем молодым и совершил свою роковую ошибку. 33 года длилась эта история. Но никому она не казалась бесконечной. Ни тем, кто убил. Ни тем, у кого убили.
Осенью 1993 года Ахмед вместе со своим племянником, 33-летним Саидом, сыном Алхазура, решил навестить родственников в своем родном селе. Ехали на “Волге”, за рулем сидел Саид.
Темнело. На мостике, не доезжая до того самого пионерлагеря, который уже давно никаким пионерлагерем не был, Ахмед попросил Саида остановить машину.
— Мне намаз совершить надо, — сказал Ахмед племяннику. — Обожди меня здесь.
На самом деле Ахмед сказал Саиду не все. Своим тонким чутьем старого кровника, выработанным за годы непрекращающейся угрозы возмездия, он давно учуял преследование. Ахмед и Саид ехали в родное село на поминки, и их кровники надеялись на этот приезд. И когда на хвосте появилась белая “девятка”, Ахмед точно знал, что это по их душу.
А почему — по их? При чем тут Саид, ведь вся ненависть родственников Магомеда была вроде бы направлена на Ахмеда?
Однако при таком раскладе и у Саида шансов не было. Во-первых, он бы никогда не позволил убить своего дядю, обязательно бы вступился и погиб. А во-вторых, на смену кинжалам и ружьям 60-х пришли щедрые на смерть скорострельные автоматы Калашникова, делающие непредсказуемой любую перестрелку. И Ахмед, этот виноватый во всем человек, когда-то сломавший своим глупым поступком жизнь целого рода, принял на этот раз самоотверженное и единственно верное решение. Спасти единственного племянника, приняв всю ненависть кровников на себя.
Ахмед спустился вниз по дороге метров на сто. Навстречу преследователям в белой “девятке”. Остановился и начал намаз. Кровники выдержали паузу, чтобы дать человеку закончить молитву, и срезали Ахмеда короткой очередью. Прибежавший на выстрелы Саид увидел в сумерках только “габариты” белой “девятки”, тут же скрывшейся за скалой.
Через два дня, в пятницу, старейшины рода, к которому принадлежал убитый тридцать три года назад Магомед, объявили всем старейшинам своего села, собравшимся на пятничный коллективный намаз:
— Мы вернули свою кровь.
Вот здесь можно было бы и поставить точку в этой истории. Однако она еще и не начиналась. Все эти 15 лет, миновавших с 1993 года, Саид, племянник убитого Ахмеда, который вложил в руку кинжал своему младшему брату Алхазуру, сын Алхазура, который убил в 1960 году своего односельчанина Магомеда… Так вот, этот самый Саид, которому в день убийства Магомеда было всего-то несколько месяцев, этот Саид на всех поминках и похоронах, праздниках и свадьбах, везде, где собираются односельчане и родственники, слышит... нет, даже не слышит — о таком вслух не говорят. Не слышит, но читает по губам и по глазам:
— Посмотрите, вот он, тот самый Саид, который не смог защитить своего дядю и который до сих пор не вернул свою кровь у родственников Магомеда.
И вот тут требуется пояснение, потому что происходящее несколько выходит за рамки европейской логики. Почему Саид должен отомстить за Ахмеда, если убит тот, кто и явился главной причиной всей этой трагедии? Если кажется, что все разрешилось. И проблема решена — баш на баш.
Не все так просто. Процедуры примирения не было, а значит, и кровная месть продолжается. А почему не было процедуры примирения? Да потому что это последнее убийство все еще больше запутало. Если бы кровники убили отца Саида, то есть Алхазура, то есть того, кто непосредственно убил Магомеда, все родственники Саида предприняли бы максимальные усилия, чтобы остановить кровную вражду, официально примирив стороны. Но кровники убили не убийцу, а того, кто, по их мнению, был главным виновником, — подстрекателя. Но их мнение могут не разделять родственники убитого. Поэтому здесь у родственников со стороны Ахмеда могут оставаться вопросы.
Но главное даже не это. Если бы Саид не присутствовал на месте убийства Ахмеда, то и тогда кровная месть могла быть остановлена. Но Саид своим присутствием покрыл себя позором. Мол, на месте был, а смерть дяди не предотвратил. То есть струсил. В подробности никто вдаваться не будет. И такой позор смывается только кровью.
Тупик, бесконечный тупик ждет всякого, кто ступил на тропу кровной мести, которая может начаться с пустяка, а после никогда не закончится. Поэтому даже современные вайнахи, не в бурках и папахах, а в костюмах и галстуках, считают кровную месть не пережитком дикого прошлого, а вполне современным сдерживающим фактором. Потому что благодаря кровной мести любой вайнах знает, что убийство — это не конец всего и не решение проблем. А только самое их начало.
Примерный кодекс кровника
1. Очередность объектов мести:
1.1. Виновник смерти.
1.2. Отец виновника и его сыновья — братья виновника.
1.3. Сын виновника.
1.4. Дядя виновника по отцовской линии.
1.5. Двоюродный брат по отцовской линии.
Примечание: Такая очередность действует только в том случае, если первый объект мести недоступен, например изолирован властями или скрылся. Тогда убивают следующего в очереди. И на этом кровная месть может закончиться, если, конечно, ее позволят закончить родственники уже этого убитого.
2. За убийство женщины следует убить двух мужчин.
3. Женщины не несут ответственности по кровной мести, даже если женщина сама кого-нибудь убьет. В этом случае кровная месть все равно объявляется, но ее объектом становятся мужчины из рода женщины-убийцы, ее родственники по отцовской линии. Если женщина убьет женщину, то за это следует убить двух ее родственников-мужчин по отцовской линии.
4. Женщина может выступить в качестве кровника, если в силу стечения обстоятельств в роду не осталось мужчин. В этом случае ее не возбраняется убить, но только в тот момент, когда она нападает. Но коэффициент 1:2 в данном случае все равно будет действовать.
5. Убивать можно только того, кто достиг совершеннолетия, то есть 18 лет. Возможно, бывают случаи, когда убивают и более молодых, но это осуждается вайнахским обществом.
6. Если кровники по каким-то причинам посчитают убийцу никчемным человеком, по крайней мере по сравнению с их жертвой, они могут убить того, кого посчитают равноценным. На этот счет существует даже специальная древняя пословица: “Тебя убей — так ты человеком станешь”.
7. “Правильный” кровник после убийства противника, если он осознает, что убил кормильца, тайно старается поддерживать эту семью материально. Но это единичные случаи, хотя и очень приветствующиеся вайнахским обществом.
8. Кровная месть не может быть чем-то вроде геноцида отдельного рода. Кровники, как правило, ждут, когда их потенциальная жертва обзаведется продолжателем рода. Здесь частное желание уничтожить врага причудливо переплетается с инстинктом самосохранения всей нации, с заботой о демографии.
Что для вайнаха страшнее смерти
Однако кровную месть можно и предотвратить, и прекратить, даже когда она уже запущена. Во-первых, это, как правило, происходит в случае явно непреднамеренного убийства. Например, при ДТП, на охоте, при неосторожном обращении с оружием. В большинстве таких случаев дело даже не доходит до кровной мести. Тем не менее даже факт неосторожного убийства не отменяет значительности самого убийства, а значит, и к процедуре предотвращения кровной мести подходят чрезвычайно серьезно. В процедурном смысле вообще не имеет значения, умышленное или неумышленное убийство произошло.
Как выглядит эта процедура?
Виновника убийства его родственники мгновенно прячут. Кроме него прячут и его близких родственников по мужской линии: родных братьев, сыновей, отца, дядьев и племянников.
После этого следует как можно скорее послать к родственникам погибшего парламентеров. В качестве переговорщиков выступают уважаемые старейшины и муллы. Эти люди не должны входить в круг тех, на кого после этого убийства распространяется кровная месть. То есть парламентерами могут выступать родственники убийцы по материнской линии, но ни в коем случае не по отцовской. А вообще совсем не обязательно, чтобы среди переговорщиков были родственники или даже односельчане убийцы. Главный критерий парламентера — его безупречная репутация в народе. Первый визит должны нанести не менее трех человек. Но чем больше парламентеров, тем выше шансы прийти к миру. Тем больше ты проявляешь уважения к потерпевшей стороне. И еще один критерий: чем раньше ты прислал парламентеров, тем больше уважения, тем выше шансы.
Первое, что парламентеры должны выяснить у потерпевших: кому со стороны виновника позволительно присутствовать на похоронах. По ответу можно косвенно судить, насколько непримиримо настроены потерпевшие. Первый визит этим и исчерпывается: выражением соболезнования и зондированием настроения потерпевших. Далее похороны.
Родственники убийцы, которым дозволено присутствовать на похоронах, постараются привести с собой как можно больше народа. Из числа тех, разумеется, на кого эта кровная месть не распространяется, — от родственников по материнской линии до просто дальних знакомых, и даже не знакомых, но сочувствующих людей. Тем самым проявляется максимальное уважение к потерпевшим и признание своей вины. Уважение определяется количеством скорбящих.
После похорон и поминок (но не раньше истечения семи суток) происходит вторая встреча миротворцев и потерпевших. И на эту встречу могут прийти до тысячи человек из числа односельчан и однотейповцев убийцы, но никто из тех, кому потерпевшие не позволили присутствовать на похоронах, что оговаривается в первую встречу.
На второй встрече разговор идет сугубо деловой. Первым делом выясняются все обстоятельства происшедшего. Затем потерпевшим задается конкретный вопрос: принимаете ли вы истолкование убийства как неумышленное? Допустим, потерпевшие согласны. В этом случае круг совещающихся резко сужается до трех-четырех человек с каждой стороны, а порой даже продолжается один на один между специально уполномоченными старейшинами.
Следующий вопрос парламентеров: готовы ли вы простить кровника, в смысле — не лишать его жизни? Допустим, да.
Следующий вопрос: на каких условиях?
И здесь происходит таинство примирения. Ни одна живая душа, кроме тех, кто принимал окончательное решение, не должна знать об условиях мира, и утечек на этот счет не бывает. Деньги, материальные ценности, земля. Не знаю, врать не буду.
Остальная толпа ждет решения далеко за пределами переговорной сакли. Обычно на окраине села. И вот к ним выходят старейшины и объявляют свой приговор. Простить или не простить. Жить или не жить. И если человек прощен, то один из самых уважаемых людей с виновной стороны приводит его туда. В свою очередь уважаемый человек со стороны родственников убитого должен подойти к нему, обнять и объявить, что с этого момента к убийце претензий нет. И еще объявляется, что если когда-либо и где-либо кто-то из родственников убитого нарушит сегодняшнюю договоренность, то род убитого за этого нарушителя ответственности не несет. Это делается на тот случай, если среди родственников убитого найдется человек, чья ненависть к убийце выплеснется через край вайнахского обычая. Такие случаи единичны, но если они происходят, то от такого нарушителя, как правило, отрекается весь его род. Он превращается в изгоя, что для вайнаха страшнее смерти. Он оказывается вне народа. Такого человека может убить первый встречный, и никто с него за это не спросит.
VIPы, взятки, Интернет
Сегодняшняя кровная месть если и видоизменилась, то не по сути. Взять, например, случай с убийством Магомеда Евлоева в Ингушетии. Кровная месть его предполагаемым убийцам, в частности министру Медову, вроде была объявлена по всем правилам. Однако первая информация об объявлении кровной мести появилась в Интернете. Было ощущение, что сначала пострадавшая сторона пропиарила свои намерения, а только потом начала действовать сообразно обычаю.
На самом деле все несколько иначе. Потерпевшая сторона обязана объявить о своих намерениях кровной мести сначала в каком-либо общественном месте, например в мечети, собравшимся на похороны людям. И лишь после того они могут, если захотят, прийти к своим обидчикам и объявить им месть непосредственно и официально.
Объявлять идут не сами потерпевшие, а опять же уважаемые люди. Но и это не обязательно. Главное — поставить в известность. Можно вообще ни к кому не ходить. Потерпевшая сторона куда более свободна в своих действиях. Что касается дела Евлоева, скорее всего на стадии объявления кровной мести на публике тут и оказался неподалеку корреспондент, которому потерпевшие подтвердили свое намерение. Это никак не противоречит обычаю.
Что касается объявления кровной мести президенту Ингушетии, то тут сложнее. Зязиков подпадает под кровную месть только в том случае, если лично отдал приказ убить Евлоева. И если этот факт свидетели подтвердят под присягой, то есть поклянутся на Коране. Судя по последним публикациям, такие свидетели нашлись.
Вообще, в первую очередь потерпевшие должны выявить так называемую руку убийцы, то есть непосредственного исполнителя. И разобраться с ним. Сначала с тем, кто держал пистолет, а затем с тем, кто держал Евлоева, если таковой был. И если этот убийца, например, поклянется, что он убил по чьему-то приказу, а не по своей воле, то у него даже есть шанс остаться в живых как жертве обстоятельств. Но шанс этот, прямо скажем, невелик.
Возможно, Зязикова объявили кровником для того, чтобы вызвать максимальный переполох в стане противника, придать событию общественный резонанс и таким образом облегчить себе расследование этого убийства. Все кавказцы, включая Зязикова, понимают, что кровная месть не шутка, и действительно непричастные к смерти Евлоева люди, тем не менее объявленные виновными, постараются донести истину до потерпевших, хотя бы для того, чтобы снять подозрение с себя.
Вообще, современные условия иногда очень осложняют исполнение древнего вайнахского обычая. Вот, например, возьмем любое охраняемое лицо, коих теперь более чем достаточно. При защите такого человека его телохранитель может применить оружие и кого-то убить. Будет ли в этом случае его рука рукой убийцы, если он, не имея ничего личного против нападавших, тем не менее исполнил свой долг?
На эту современную сложность обычай отвечает радикальным упрощением процедуры. Ключевой момент — мотив покушения. И личность охраняемого лица. Если кто-то покушался на уважаемого и честного человека с целью его политического убийства или с целью давления на его единомышленников и т.д. и т.п. и сам при этом покушении погиб, с его родственниками и разговаривать никто не будет. Точнее, поговорить-то, конечно, поговорят, но претензий их не примут. Нечего было нападать на уважаемого человека. То же самое касается и убийства грабителя. Объявлять кровную месть за такую смерть, конечно, можно, но общество не поймет, и исполнение такой мести чревато для кровников обструкцией.
Если же человек, этот самый VIP, на которого покушались, действительно дал основание для таких действий, был инициатором конфликта, то все его охранники, которые действительно действовали чисто по физической защите, автоматически попадают в категорию жертв обстоятельств. А вину за смерть возложат на того, кто создал все условия для покушения на себя. Даже если этот человек никогда не держал в руках ничего, кроме столового ножа и вилки.
Есть и еще относительно новая примета времени. Нередки случаи, когда кровника, уже осужденного к заключению, убивают. В тюрьме. Раньше такое тоже случалось, но крайне редко. А в нынешних условиях проблема потерпевших состоит только в том, чтобы доехать до места заключения и располагать достаточными финансовыми средствами для подкупа кого-либо из администрации колонии. Сколько стоит такая услуга, никто не знает, это такая же секретная информация, как и вышеописанные условия по примирению. Вайнахи не скажут, а тюремщикам на этот счет откровенничать тем более смысла нет. При этом платят не за то, чтобы кто-то убил твоего кровника в колонии. Платят за доступ к виновнику. Чтобы убить его лично. Иначе не считается. Поговаривают, что так убили одного из сообщников Руслана Лабазанова, известного в свое время беспредельщика и помощника федералов в канун и в первые месяцы первой чеченской кампании.
На войне, которая прошлась по земле вайнахов и окончательно ее еще не оставила, к смерти относятся проще, чем в мирное время. При массовых боестолкновениях, при скорострельности современного оружия руку убийцы в большинстве случаев невозможно установить. Месть в таких условиях — личное дело родственников пострадавшего. Война есть война. А институт кровной мести возник и полноценно работает только в мирное время.
И еще одна примета современности. Нынешние кровники для поиска своих врагов активно используют Интернет. И вполне успешно.
Кстати, на вайнахских языках выражение “кровная месть” не звучит столь архаично и дико, как на русском. Она обозначается коротким и хлестким словом “ч'ир”. Которое вмещает в себя и понятие крови, и понятие справедливости, и, как ни странно, мира. И воспринимается это слово куда более спокойно, чем в русском переводе. Ну, примерно как у нас воспринимается слово “возмездие”. Общество не может существовать без института возмездия. Но так как у чеченцев за всю их историю не было государства в традиционном для нас смысле, то и их институт возмездия несколько отличается от нашего. А его благотворная роль, если уж сказать совсем просто, заключается в следующем. Там, где возможен бескомпромиссный и бессрочный ч'ир, распространяющийся на весь род, человек десять раз задумается, прежде чем поднять руку на себе подобного.
Прибавка к пенсии
Есть же нормальные субъекты Федерации. Где-нибудь в средней полосе. Погубернаторствовал человек лет восемь — да и отвалился на покой с капиталом и дачкой где-нибудь на берегу Лазурном.
На Кавказе сложнее. И пока правишь, от врагов скрываешься. И на пенсии, если доживешь, покоя тебе не будет. Ходи и оглядывайся. Противники Мурата Зязикова после каждого ЧП в Ингушетии недоумевают, почему Путин до сих пор не заменил этого неудачливого президента.
А теперь-то его менять как раз и нельзя. Сегодня уволишь — завтра убьют. Такая вот прибавка к пенсии в виде ч'ира.
В сложившейся ситуации я не могу написать ни одного худого слова про Мурата Магомедовича. Каким бы ни был Зязиков президентом, он в отличие от большинства своих коллег на своей должности потерял куда больше, чем получил. Ну что он получил по большому счету, кроме ордена “За заслуги перед Отечеством” III степени?
А что может потерять?
Всё!
Так что не надо его сейчас увольнять. Но спрятать от греха на время не помешает. Его самого, Русланбека Зязикова и Мусу Медова. А потом взять с собой трех уважаемых старейшин и идти в дом к Евлоевым.
|
| RSS
