Старший прокурор Генеральной прокуратуры России по Центральному федеральному округу оказался мошенником. Вместе с ним такого звания Измайловский суд столицы удостоил коммерсанта. Сегодня оба обвиняемых выслушали приговор.

Во что им обошлось желание заработать 300 тысяч долларов, знает Олег Пособин.

Старшего прокурора Генпрокуратуры России по Центральному федеральному округу и его подельника, гендиректора коммерческой фирмы, приговорили к пяти годам лишения свободы общего режима. Согласно той статье, по которой было выдвинуто обвинение, то есть попытка мошенничества в особо крупном размере, это минимальный срок.

Высокопоставленный сотрудник прокуратуры Дмитрий Плотников сам признался в мошенничестве. Он вместе с бизнесменом Сеталлой Мустафаевым попытался заработать 300 тысяч долларов на проверке автосервиса. Станция техобслуживания открылась недавно, и ее хозяин не успел оформить все документы. Мустафаев сообщил о нарушениях в Измайловскую прокуратуру. Через день нагрянула проверка. Тогда же старший прокурор Плотников предложил хозяину бизнеса «уладить дело2.

Хозяин сервиса Павел Корольков быстро догадался, кто инициатор проверки. Вслед за Мустафаевым он тоже написал заявление, только отнес его уже в ФСБ. Предприимчивых помощников задержали при передаче первого транша – 50 тысяч долларов. Во время следствия Плотников пытался помириться с хозяином сервиса и даже пойти на мировую.

Павел Корольков, потерпевший: «Адвокат Плотникова официально сделал мне предложение по поводу получения 150 тысяч рублей. Я эти деньги не стал брать».

Суд учел смягчающие обстоятельства. И старший прокурор, и директор – отцы несовершеннолетних детей, не судимы. При этом Плотников – примерный прихожанин православного храма, там ему дали отличную рекомендацию. Однако избежать реальных сроков не удалось. Их взяли под стражу прямо в зале суда.

Андрей Суров, адвокат: «Мы ходатайствовали в виде назначения четырех лет условно с применением 73 статьи. По нашему мнению, имелись для этого все основания. Но суд не прислушался и назначил 5 лет решения свободы реально. Это излишне строгий приговор в этой ситуации».