И это только капля в море, а ведь народу сейчас и так не сладко приходится. О том, что творит чиновничья мелочь, можно фильмы ужасов и комедии абсурда снимать. Простым людям, которые сталкиваются с бумажной волокитой и убийственным равнодушием, впрочем, уже очень страшно и совсем не смешно.

Корреспондент НТВ Владимир Чернышёв пытался понять, с чего это слуги народа так распоясались.

Районная вертикаль надолго запомнит морскую свинку. Настя Ивлиева искала в Интернете свинку, но сетевые пути завели ее слишком далеко — случайно наткнулась на сайт президента. Настя поделилась с президентом своим желанием, и когда из Кремля пришел ответ с просьбой помочь девочке, местных чиновников охватила паника.

Людмила Ивлиева, мама Насти: «Стали спрашивать, какие цели, что имела в виду?»

Узнав про сбой программы в головах местной бюрократии, журналисты районной газеты потратили 500 рублей на подарок девочке, выполнив президентский наказ. Родители тоже готовы были купить дочке свинку, но, пройдя через чиновничьи допросы, решили скинуть на сайт президента их описание. Оказалось, ничего страшнее для чиновников быть не могло.

Людмила Ивлиева: «Стали спрашивать, настаиваем ли на свинке? Сказали, что наша семья это еще запомнит».

Пока бюрократы станицы Калитвинской выясняли, во что обойдется им переписка школьницы с президентом, в Ульяновске в 6 утра у паспортного стола уже стоял первый посетитель. К открытию уже была толпа, и по рукам ходил список на десять листов. В часы приема попадут только первые несколько человек.

Посетитель: «Все закончилось уже, между прочим. Они не торопятся совершенно. А очередь я сегодня заняла — еще 9 не было, а записалась 11-й по счету».

Очередь плотно смыкает ряды, чтобы никто по блату или за деньги не проскочил вперед. Жители одной из улиц подмосковной Салтыковки тоже стараются держаться вместе. Их дачи стоят напротив березовой рощи, но теперь здесь строят 16-этажный дом, и рощи по плану не будет.

Юрий Панфилов: «У нас утвердили генеральный план Салтыковки городского округа Балашиха. Эта территория остается как дачный озелененный район с сохранением прежней структуры застройки».

Надежда Ларина: «И выше трех этажей возводить нельзя. А всю нашу березовую рощу они собираются застроить».

Жители состоят в переписке со всеми чиновниками, кто может повлиять на ситуацию, но письма идут со взаимоисключающими выводами. И стройка идет. Жители понимают: они стоят поперек денежной дороги, но собирают документы для продолжения борьбы.

Фермер Иванов в Калининградской области не знает, что собирать, кроме рекордных удоев, чтобы привлечь внимание чиновников. Разводил коз, оформил землю под сарай. Оказалось, что у вроде бесхозной земли есть давние владельцы. Фермер просит дать ему пасти коз где-нибудь еще, описывает, что может прокормить молоком по тысяче детей ежедневно. Но ему все объяснили прямо.

Николай Иванов, фермер: «Они поддерживают проекты на 300–500 миллионов. Как мне сказал один депутат Думы, когда мы вышли с заседания, расскажи, что у тебя за проекты, что ты думаешь? Я объяснил, а он: у тебя ничего не получится, от твоего проекта, от твоих 5 миллионов, и отщипнуть-то нечего. Я все понял, и мы разошлись».

Геннадий Гудков, заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по безопасности: «Население является дойной коровой для этих чиновников. Они так и считают, что нужно больше доить и меньше кормить».

Если высшую власть можно увидеть только в телевизоре, то эта власть — в соседнем подъезде. Она на виду, с ней сталкивается каждый гражданин. И именно по этим людям и их работе составляет мнение о государстве вообще.

Чиновничья бюрократия в России — давняя историческая традиция. Гоголевский Акакий Акакиевич только переписывал и никому в Петербурге жить не мешал, но уже тогда считался лишним человеком. Сегодня чиновников больше, чем в Российской Империи и даже в Советском Союзе, хотя страна стала меньше и по размерам, и по численности населения.

Чиновник из слуги народа и проводника законов превращается в хозяина населения. Давний литературный прием из школьной программы стал символом нынешней бюрократической системы. Чиновников больше, и проблем с ними тоже.

Геннадий Гудков, заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по безопасности: «У нас быстрее всего размножается и развивается чиновничья братия. Ее очень много. И она уже превратилась не только в тормоз всех процессов. Какие нанотехнологии? Ну, какие нанотехнологии? Да изобретатель чокнется прежде, чем он докажет, что он вообще изобретатель! Он ничего внедрить не может, он встречает бесчисленное множество барьеров в лице чиновников. Какие нанотехнологии, какой прорыв, о чем мы говорим?»

В Общественной палате читают объявления в Интернете. Желания получить пост или решить вопросы без проволочек, вполне исполняемы. Судя по обещаниям в объявлениях, их дают люди, которые тоже связаны с чинами.

«Захватим все, также защитим от захвата, если вовремя обратитесь»; «Помощь в оформлении помощников депутатов и членов Совета федерации по работе в субъекте Российской Федерации, а также запросы, правительственные телеграммы, ходатайства, благодарственные письма»; «Черный пиар»; «Посредник при откатах и взятках, помогу абсолютно безопасно получить желаемую сумму, наличные, безналичные — разные варианты».

Андрей Пржездомский, член комиссии Общественной палаты РФ по контролю за деятельностью правоохранительных органов: «Давать такие объявления, не имея позиции в органах власти, невозможно. Есть адреса, есть телефоны, есть адреса электронной почты. Не составляет никакого труда для правоохранительных органов направить оперативного работника».

Общественная палата пока только распространяет книжки-памятки: что делать, если у вас вымогают взятку, как себя вести и куда обратиться. Пока с коррупцией здесь борются просветительскими методами. Но чиновничья волокита помимо коррупции сеет хаос и часто делает невыносимой жизнь.

Чтобы получить деньги для своих детей Юлия Ефремова из Нижнего Новгорода собирала документы и считала рубли пособий, теперь вспоминает про это на больничной койке.

Юлия Ефремова: «Когда начали вот эти все справки собирать, это вообще ужас был какой-то. Потом, когда я в райсобесе читала объявления о том, сколько должны получать многодетные, какую помощь им оказывают, я просто офигела, подумала: ну надо же, может, хоть получше жить будем! А потом, когда уже моя очередь подошла, мне ответили: это вам не положено и это вам не положено».

Из-за каких-то проволочек не получив к Новому году ожидаемых 3 тысяч рублей, многодетная мама выбросилась из окна. Юля думала, что детям без матери денег выделят больше. Ее спас сугроб, а чиновники поняли, что материнская смерть им не к лицу, и детям Юли теперь обещают и школу, и детский сад, и увеличение субсидий. Ценой такого хэппи-энда стал перелом бедра, а могла быть жизнь.