Репортаж Елены Пич. 1 канал.

Плюшевый утенок и ворох осенних цветов на больничной аллее. Юлия Влазнева каждый день приносит на это место букеты в яркой фольге. И каждый раз, оглядываясь на торопящихся мимо врачей, задает один и тот же вопрос.

Юлия Влазнева, мама: "Могли спасти ребенка. Если бы оказали здесь помощь. Почему? Почему? Я просто не понимаю".

Четырехлетняя Кристинка хохочет среди своих игрушек. А здесь остановилась и серьезно, как взрослая, посмотрела в объектив. Это последние фотографии, которые остались в мобильном телефоне ее мамы. Две недели назад они заехали сюда, в Астраханскую Александро-Мариинскую больницу навестить знакомого. Ему в этот день снимали гипс. Потом, все вместе, собирались отправиться в детский парк.

Юлия Влазнева, мама: "Я стояла вот здесь, а малышка вот здесь. Она коснулась лавочки и та упала, потому что была под уклоном и не закреплена. Зачем она там стояла, я не понимаю. И упала на животик ребенку".

Как удалось извлечь малышку из-под тяжеленной скамьи, Юля сейчас помнит с трудом. Тогда она думала об одном: скорее добежать до врачей, раненой девочке срочно требовалась медицинская помощь.

На входе ругается бабка-вахтерша.

Юлия Влазнева, мама: "Вот так они и отнеслись ко мне".

Дочь умирала у Юлии на руках. Но двери больницы, в которой работают сотни врачей, оказались для них закрыты. Она кричала: "Помогите!". Ей отвечали "Вы не по адресу".

Юлия Влазнева, мама: "Никто, никто, все сама. Я до последнего боролась, чтобы мой ребенок остался жить".

Юля с маленькой дочкой на руках металась от одного больничного корпуса к другому. Сначала в ортопедию, туда было ближе всего. Потом в приемное отделение, дальше в детское отделение. Оттуда, где все произошло, сразу туда не попасть: решетки и замки. Молодой женщине пришлось обежать территорию комплекса по улице. И за все это время никто не предложил ей помощь.

Только через час малышку на реанимобиле доставили в другую больницу. Там на операционном столе девочка умерла. В Уголовном Кодексе нет понятия врачебный долг. Но кто и почему виноват в смерти четырехлетнего ребенка сейчас выясняют следователи.

Анна Коняева, старший помощник руководителя СУ СК прокуратуры РФ по Астраханской области: "Можно ли было спасти девочку, если бы помощь ей была оказана раньше. Мы не рассматриваем морально-этические нормы, а исследуем правовой аспект. И мы должны понять, есть ли в действиях персонала состав преступления: не оказание помощи больному".

Медики, которые, так или иначе, стали свидетелями этой трагедии, обсуждать произошедшее отказываются. Через несколько дней станут известны результаты расследования комиссии астраханского министерства здравоохранения. Но здесь признаются: равнодушие и нежелание сострадать уже стало обычным делом в медицине. Научить врачей любить своих пациентов, по словам регионального министра, могло бы введение персонального лицензирования.

Виктор Акишкин, министр здравоохранение Астраханской области: "Мы даем лицензию подтверждающую право на работу и должны быть четко прописаны критерии, по которым эта лицензия отзывается. То есть, по сути, запрет на профессию. Я считаю, это очень мощный инструмент. Он используется в некоторых странах, и я думаю, он полезен будет для России".

Здесь, в Александро-Мариинской больнице, сейчас все как в день трагедии: врачи, пациенты, снующие машины скорой помощи, и сотрудники охраны, которые пытались запретить нам съемки. Администрация больницы после гибели ребенка укрепила те самые злополучные скамейки в парке и вывесила объявление: "Ответственность за безопасность ваших детей на территории больницы не несем".