Репортаж Антона Степаненко.

Они попали в засаду, дом брали полдня, а он потерял сразу 3 бойцов.

В сентябре 99-го Загид Загидов командовал дагестанским ОМОНом. За 9 прошедших лет по улицам села он идет впервые. 

 
Загид Загидов, Герой России, в 1999 году командир дагестанского ОМОНа: "Каждый дом был как крепость. Люди готовились годами. Здесь были вырыты окопы, подвалы - больше человеческого роста".

Кадарский треугольник брали тяжело и с кровью. Причем, штурмовали их не только солдаты, но и местные ополченцы. Огневые точки боевиков ловили чаще всего на живца. На разведгруппы. Попав под огонь, солдаты отходили, и по позициям боевиков били минометы и артиллерия. Но порой только авиация и была способна уничтожить бетонные блиндажи. А  потом снова шла пехота. Снова попадала под обстрел и отходила. И так дней 20. Выпустив гражданское население, ваххабиты в плен не сдавались. 

  
Вооруженные посты на дорогах, зеленые флаги и вывеска: "здесь действуют нормы Шариата". Летом 98-го 3 дагестанских села Кадар, Карамахи и Чабанмахи де-факто перешли под контроль адептов радикального исламского течения - ваххабизма. Женщины надели чадру, а мужчины отпустили бороды и переоделись в камуфляж. Села перешли на военное положение. Сельская власть формально была, но власти у нее уже не было. Военным лидером стал генерал Джарула. В горах за селами он устроил стрельбище, в селе наладил производство минометов, а учиться военному делу своих людей отправлял к Шамилю Басаеву и Хаттабу, чтобы, говоря по-армейски, воевать  одним фронтом.  

 
Представитель Хаттаба на встрече с ваххабитами в селе Карамахи, лето 1998-го: "Еще горячий вам салам от наших моджахедов и нашего командира - амира Хаттаба. Аллах акбар! Они просили передать вам, что наступило время изгнать русские войска. Пусть русские и те, кто им помогает, знают, наш ответ будет раньше, чем они начнут. Аллах акбар!"

С мятежными селами местные власти больше года лишь пытались договориться. И это, несмотря на теракты, похищения людей по всей республике и нападения на военных. Кадарская зона тогда по сути превратилась в  черную дыру. Совершив вылазку, боевики просто отсиживались в этих селах до новой акции. В сентябре 99-го в ситуацию пришлось вмешаться Москве".

Участковый Юсуп Салимов за Карамахи воевал и очень не хочет, чтобы ситуация повторялась. А Магомед Магомедов свое участие в боях отрицает. 4 года колонии он получил по стандартной для ваххабитов статье - "участие в незаконных вооруженных формированиях". Что-то серьезнее доказать не смогли. Магомед отсидел, вернулся, но стоит на учете, как "бывший". Вот майор Салимов и захаживает сделать ему "салам" на всякий случай. Таких "бывших" на милицейском учете около 80. 

После войны семья Магомеда, как и все в этих селах, получила от государства компенсацию за имущество и за жилье. Кадарская зона отстроилась практически полностью. Развалины, например, штаб ваххабитов или дом Хаттаба, который женился на местной девушке. Родственники иорданца теперь  за границей. В руинах и карамахинская мечеть. Раньше о ней говорили, что ваххабиты ее осквернили, теперь объясняют по-другому.

Салаутдин Ахадов, житель села Карамахи: "Почему мечеть не восстанавливают? Резрешения не дали. А было желание? Вах! Давно бы сделали, если бы разрешили".

В новой мечети молятся по пятницам, а каждый день по привычке приходят сюда.  Для нынешних Карамахов мечеть - по сути единственное место, где жители могут собраться. До войны был Дом культуры, спортзал. Но они так и стоят разрушенные, а сельский глава вместе с милицией ломает голову, чем же молодежь здесь себя занимает после молитв? Ведь работают далеко не все. А молодых людей до 25 лет в селе около 3 тысяч - почти половина всех прописанных.

33-летний Наби Адильханов стал самым молодым в Дагестане начальником районной милиции. Он отвечает за Буйнакский район и Кадарскую зону. Его коллегу - начальника Буйнакской городской милиции - боевики расстреляли прямо на улице.

Наби Адильханов, начальник Буйнакского РОВД: "Если анализ сделать, кто там, кто среди членов диверсионно-террористических групп? Это молодежь, 17-18-летние, 85-86-е годы рождения. Молодежь, которую можно обработать и привлечь на свою сторону".  

Подполковник знает, что ваххабистское подполье пыталось вновь привлечь некоторых "бывших" карамахинцев из-за их боевого опыта. Причем, нужны они как наставники, ведь рядовых боевиков там хватает. Карамахинцы отказались. Про молодежь с такой же  уверенностью Адильханов сказать не может. На стенде "их разыскивает милиция" теперь в основном 20-летние. И не только в Буйнакске. 

В сводки борьбы с экстремизмом Южный Дагестан раньше почти не попадал. А сейчас появился. Группки и целые отряды боевиков милиция теперь ликвидирует в Дербенте, Магарамкентском и Табасаранском районах. Крупный успех - уничтожение Эльгара Малачиева - реального лидера юждаговских формирований. И, как и раньше, вместе с оружием у них находят ваххабитскую литературу.

Фильм "Обыкновенный ваххабизм" Абдуллы Алишаева стал в Дагестане по сути первым, в котором с позиции традиционного ислама автор объяснял: к истинной вере ваххабиты никакого отношения не имеют, они извращают нормы ислама.

Магомед Меджидов, оператор фильма: "Через некоторое время до нас дошла информация, что они внесли его в "черный список". Они приговорили его к смерти".

Абдуллу Алишаева расстреляли в начале сентября в Махачкале. Очевидцы видели 2 молодых людей, которые стреляли по машине в упор. Алишаева убили демонстративно, точно так же, как незадолго до него  нескольких милиционеров,  отмечают наблюдатели, причем сразу после удачных операций МВД против боевиков. 

Портрет этого человека есть в кабинетах многих дагестанских чиновников. Это шейх Саид-Афанди Чиркейский. В Дагестане есть Духовное управление мусульман, а есть село Чиркей, где живет шейх. Тысячи мусульман республики считают себя его мюридами - учениками. И, как говорит его сын, проректор исламского института  Абдулла-хаджи, в лес к ваххабитам эти люди уже никогда не пойдут: "Из Чечни приезжали люди, и в Дагестане много было, которые хотели вовлечь Дагестан в кровопролитную войну, но благодаря этому его пути, он не дал добро, не согласился с этими людьми. Можно сказать, уберег Дагестан и всю Россию от такого исхода, как в Чечне".

От такого действительно уберег, но вот проблем с кадрами у ваххабитов нет. И молодежная безработица - самый простой, но не единственный ответ, считает политолог Абдулнасыр Дибиров. По его наблюдениям, к ваххабитам в подполье молодежь попадает во многом в знак протеста, в поисках, как им кажется, правды и справедливости, которых она не всегда находит в нынешнем дагестанском обществе.  

Абдулнасыр Дибиров, доктор политологических наук: "Эти протестные настроения сегодня сублимируются идеологией крайнего толка, фундаменталистского характера, экстремистского характера. Чем более свободными будут средства массовой информации, чем более независимыми будут суды, тем, я думаю, быстрее и успешнее можно будет бороться с таким явлением, как экстремизм, то есть для него исчезнет почва в обществе".

По официальным данным, доля молодежи среди населения Дагестана - одна из самых высоких в России.