Суд да дело. Знаковой выдалась минувшая неделя для российской Фемиды: так или иначе были затронуты практически все аспекты сложного и щепетильного процесса установления справедливости — от следствия до исполнения решения суда.

Отметим, в частности, самокритичное выступление генпрокурора Чайки, заявившего, что в стране ежегодно тысячи людей привлекаются к уголовной ответственности незаконно. А также первое принятое Конституционным судом после переезда в Питер решение: он расставил точки над i в вопросе о том, какой объем валюты, ввозимый на территорию России без декларации, является контрабандой, и значит должен преследоваться в уголовном порядке, а какой — нет.

Судебная система нуждается в оптимизации: сомнения в этом отброшены ввиду очевидности проблемы. Обозреватель НТВ Андрей Черкасов пытался понять, каким узлам шлифовка необходима в первую очередь.

Орловского фермера Александра Должикова угораздило взять в долг — 20 тысяч рублей на поддержание хозяйства. В результате потерял все. По иску кредитора суд обязал его вернуть в три раза больше, а в придачу судья Должанского района Вячеслав Сенин арестовал 300 тонн зерна, стоимостью больше миллиона, трактор, грузовик, зерноуборочный комбайн, машину и квартиру фермера.

Долг фермер вернул, дело прекратили, решение об аресте имущества отменили, но сам от приставов он так ничего и не дождался. Всю технику они продали за бесценок: грузовик за 16 тысяч, комбайн за 20, деньги забрали себе в покрытие сбора за арест имущества. Хозяйство разорилось, а сам бывший фермер переехал в город к престарелым родителям.

Александр Должиков: «Начальник управления службы судебных приставов заметил ошибки в действиях своих подчиненных. Он потом их всех уволил оттуда. Но это уже произошло через три года, когда я по сути дела полностью был разорен».

Ущерб, нанесенный, как считает фермер, судебной «ошибкой», равен почти 10 миллионам, но получить эти деньги от государства вряд ли получится.

Разговоры о судебной реформе в России ведутся последние 15 лет. С конца 90-х, как минимум, дважды правительство предлагало свод определенных мер, направленных на то, чтобы навести в судебной системе порядок. Введение в России института суда присяжных и мировой юстиции приблизили наши суды к общепринятым международным стандартам, но доверия у простых граждан к самой системе так и не прибавилось.

Михаил Мизулин, доцент кафедры политологии и политического управления Российской академии госслужбы при президенте РФ: «Не доверяют, потому что считают недостаточной и неправильной организацию работы судов. Вторая причина — недоверие, мол, все решает сила, а не закон. Третья причина — коррупция. И четвертая — невероятный консерватизм».

Начиная с конца 90-х, две самые популярные профессии среди молодежи: экономист и юрист. По специальности «юриспруденция» в стране сегодня обучается 725 тысяч человек. Большая часть получает платное образование в филиалах вузов, для которых такое направление подготовки вообще является непрофильным. Дипломы юристов зачастую выдаются неаккредитованными учебными учреждениями, а уровень подготовки подчас не соответствует стандартам высшего юридического образования. Проблему вынужден был даже признать глава Генеральной прокуратуры.

Юрий Чайка, генеральный прокурор РФ: «Юридический факультет открывается почти везде. И в маленьких частных, и в технических вузах, у которых нет квалифицированных преподавателей, достаточного количества учебных помещений, библиотек. По существу, это не образование, а способ зарабатывания денег. В прошлом году каждый второй выпускник юридического вуза оказался невостребованным. Это свидетельствует о снижении качества юридического образования в стране».

Не дожидаясь указаний из центра, некоторые региональные суды решили самостоятельно заняться повышением квалификации своих сотрудников.

Владимир Борзов, декан факультета подготовки и повышения квалификации судебных работников Уральской юридической академии: «Мы их обучаем не просто отвлеченно, у нас есть непосредственная практика. Если мы захотим, у нас могут быть данные о кажлдом обучаемом».

Коррумпированность российских судов — проблема, которая признается на самом высоком государственном уровне. Рейдерские захваты, ангажированные судьи, особенно в арбитражных судах. Перенос дел из одного региона в другой, в зависимости от связей, разные решения по одному и тому же составу преступления — все это российская «проза жизни». В Национальном антикоррупционном комитете (НАК) знают что почем.

Кирилл Кабанов, председатель НАК: «Например, обеспечительная мера — арест на какое-то имущество. Раньше она была 30 тысяч, а сейчас, говорят, поднялось до 40 тысяч, в зависимости от актива. Естественно, защитить участочек — это может стоить 40 тысяч долларов, а если защищаете собственность, стоимостью несколько миллиардов?»

Парадоксально, но страна до сих пор живет по закону о судоустройстве РСФСР от 8 июля 1981 года. Нашим судам по-прежнему предписано соблюдать конституцию СССР, укреплять социалистическую законность и воспитывать советских граждан в духе преданности делу коммунизма. Правовой нигилизм, о котором заявил новый глава государства, фактически заложен в основополагающий закон, регламентирующий работу всех российских судов.

Правительство не раз выдвигало предложение об обязательной декларации доходов всех судей и членов их семей, а также об упрощении процедуры привлечения нечистых на руку судей к уголовной ответственности.

Как у любого судебного решения есть довольные и недовольные, так и в вопросе необходимости проведения судебной реформы есть свои сторонники и противники. Некомпетентен, несправедлив, и даже коррумпирован — вот основные претензии граждан сегодня к российским судам.

Сделать судебную власть в России по-настоящему независимой, возможно ли такое в России? Те, кто собирается проводить эту реформу, считают, что да. При этом, прекрасно понимая, что эффективное и независимое судоустройство возможно при наличии сильных институтов гражданского общества. В противном случае, как и сегодня, к сожалению, повседневная жизнь россиян и российские суды общей юрисдикции — это два параллельных мира, оторванные друг от друга.